В одной далекой восточной стране жил да был падишах. Он был незлым человеком, ну, в общем, даже очень ничего правителем. Но был он немного с придурью. Он очень любил все красивое и необычное, поэтому у него был огромный гарем и дивный сад. Еще он любил, чтобы все было по закону, поэтому у него была только одна официальная жена. Но больше всего он любил быть правым – вся его жизнь была тому подтверждением.
И вот как-то случилось падишаху проезжать через город. Услышал он красивую музыку на площади и отправился посмотреть. На перевернутом ящике из-под каких-то продуктов сидел уличный музыкант. Как ценитель красоты вообще, падишах сразу отметил, что юноша не просто хорошо играет и обладает красивым голосом, а еще и  хорош собой. И падишах захотел сделать его своим придворным музыкантом, чтобы юноша играл и пел только и исключительно для него.
Как бы поступил в таком случае любой нормальный человек? Верно! Подошел бы и предложил парню работу. Но падишах решил иначе. А падишах, как известно, всегда прав.
Той же ночью по приказу правителя музыканта выследили, подкараулили, стукнули разок по голове, связали, скрутили и отволокли на невольничий рынок. А утром его там купил падишах лично. Так, по мнению падишаха, была соблюдена законность.
Падишах велел посадить покупку под замок, пока не будут закончены приготовления. Вот так совершенно ни в чем не виновный музыкант попал в тюрьму.
Музыканта звали Измир. И то, что увидел в нем падишах, было правдой. Он действительно был красив и обаятелен. Он действительно был очень талантлив, сам сочинял музыку и стихи. А еще он был умен, поэтому никогда не сочинял и не пел песен о политике.
И теперь Измир сидел в темнице и размышлял о своей судьбе. Слуги падишаха немного перестарались и повредили в чувствительном мозгу человека искусства какую-то деталь, так  что Измир даже смутно не помнил, как попал в тюрьму и за что, собственно. Но он помнил, что его продали в рабство, только с его пребыванием за решеткой это не вязалось. Он хотел было отказать от еды в знак протеста, но решил, что это будет не разумно. Тем более, кормили его на удивление хорошо. Он просидел в камере четыре дня. Утром пятого дня его отвели в баню, надо сказать, в шикарную баню. Привели в порядок, выдали новую одежду. Всю серую. И провели через дворец и дворцовый сад к укромной беседке.
При ближайшем рассмотрении изящная беседка оказалась не беседкой вовсе, а золотой клеткой. Довольно просторной, набитой атласными подушками и музыкальными инструментами, но все-таки клеткой. Измир попробовал было туда не лезть, но огромный стражник многозначительно откашлялся, поиграл мускулами, и музыкант покорился. Дверцу за ним закрыли на внушительный замок, клетку накрыли парчовыми покрывалами и куда-то понесли. Когда покрывала снова сняли, Измир увидел перед собой очень довольного человека средних лет. Тот был одет в богатые одежды, пальцы его были унизаны кольцами. Краем глаза музыкант заметил, что слуги, притащившие его сюда, пали перед своим господином ниц, а за спиной этого радостного человека стояло еще с полдюжины богатеев. Измир соображал быстро, а потому склонился в поклоне и пробормотал:
- Приветствую тебя, о, падишах.
Падишах, чуть не подпрыгивая от возбуждения, сказал:
- Спой мне, мой Соловей.
- Меня зовут Измир, мой господин, - попробовал поправить падишаха юноша.
- Спой мне, мой Соловей, - с нажимом повторил падишах, делая ударения на последнем слове.
Так Измир лишился не только свободы, но и своего имени. Дни проходили за днями, Соловей пел, откликаясь на щелчок пальцами или хлопок.
Человек ко многому привыкает, тем более относились к Соловью хорошо, можно даже сказать, любили. Да, свободу сильно ограничили, зато кормили вовремя. Вот и Измир чах поначалу, а потом привык.
Однажды падишах уехал на охоту. С его размахом – месяца на два. Соловья, естественно, с собой не потащил. Измир сидел в клетке в привычном одиночестве и развлекал себя игрой на сетаре.
- Кто тут? – прозвучал как-то днем рядом звонкий женский голос. Тонкая, унизанная браслетами рука откинула парчовую занавесь. И музыкант увидел очень красивую девушку. Черные волосы, заплетенные в две толстые косы и перевитые жемчужными нитями, оттеняли ее удивленное лицо. Легкая, прозрачная чадра, одетая скорее для приличия, не скрывала ее красоты.
- Кто ты и что ты тут делаешь? – спросила девушка,  изгибая бровь.
От этого изгиба, да что греха таить, и от других изгибов тоже, у Измира перехватило дух. Такой красавицы он еще в жизни не встречал.
- Я Соловей, - ляпнул он.
- Что? – опешила девушка. – Я всегда думала, это батюшкина птица!
- В некотором роде так и есть, царевна, - ответил юноша.
- Быть не может, - не верила девушка. – Я отчетливо помню, отец сказал, что купил на базаре изумительного соловья с чудным голосом… Как же тебя зовут?
- Последние полгода – Соловей. А на  самом деле Измир, - ответил музыкант. – Но за все это время ты первая спросила.
- Я Сефи-ханум, - представилась царевна. – А ты действительно так хорош, как рассказывают?
- Я не знаю, что обо мне говорят, - скромно ответил Измир.
- Тогда сыграй мне или спой, пожалуйста, - попросила Сефи-ханум.
И юноша спел и сыграл царевне. Впервые за долгое время по просьбе и с удовольствием. Глаза девушки горели восхищением, поэтому музыкант играл еще и еще… Он уже почти забыл, каково это – играть по собственному желанию, а не по чьей-то прихоти.
Сефи-ханум приходила к Измиру каждый день, так ей понравился музыкант, а юноша каждый день убеждался в том, что такой красивой, милой и доброй девушки он еще не видел. Нужно ли говорить, что они полюбили друг друга? Это был всего лишь вопрос времени.
Вернулся с охоты падишах и удивился тому, какие восхитительные песни поет теперь его Соловей. Еще бы ему не петь о любви и красоте, если он засыпал и просыпался с именем прекрасной Сефи-ханум.
Разлука с любимым человеком быстро надоела и Сефи-ханум и Измиру-Соловью. Клетка, которая и так не радовала их обоих, с каждым днем тяготила все больше. Нужно было что-то решать.
Если бы влюбленный джигит решил вызволить любовь всей своей жизни из полона, он бы один или с парой верных друзей проник бы во дворец. Далее, в зависимости от обычаев своей страны, он или они либо открыто сразились бы со стражниками, либо закололи бы их со спины. Потом, освободив возлюбленную влюбленного джигита, они ускакали бы в закат.
Наверное, в принципе, Сефи-ханум могла бы организовать подобное. Но она была женщиной, а потому поступила по-женски. Она отправила придворному астрологу служанку с запиской: «Не подскажет ли любезный звездочет, когда будет наиболее благоприятный день для смены места жительства и перемены деятельности?». Астролог был не дурак. Он не хотел портить отношения ни с падишахом, ни с царевной, пусть даже она была в очереди на трон одиннадцатая. В любом случае он не хотел «плевать в колодец». Поэтому он передал царевне подробный правдивый ответ, но доложил падишаху, что кто-то планирует побег.
Охрану тут же усилили.
Так что с побегом у Сефи-ханум и Измира в первый раз ничего не вышло.
Тогда царевна решила пойти другим путем – подкупить охрану. Как поступили бы многие в таком случае? Верно, они обратились бы к рядовым стражникам. Семьи у них тоже есть, а зарплата не очень большая, поэтому они с удовольствием закрыли бы глаза на некоторые вещи за звонкую монету. Но царевна попыталась подкупить начальника стражи. Главный стражник оказался упрямым, твердолобым индивидом, беззаветно преданным падишаху. За это и был поставлен на такую должность. Договориться с ним в принципе было невозможно. Так что и эта попытка ни к чему толковому не привела.
Расстроенная царевна была уже почти на грани отчаяния. Ей страсть как хотелось замуж, а после возвращения падишаха с охоты даже возможностей просто повидать любимого стало гораздо меньше. Не придумав больше ничего путного, Сефи-ханум решила побродить по городу в поисках вдохновения. Вот так, прогуливаясь в компании трех пожилых матрон, двух младших сестер, семи служанок и девяти стражников, она зашла в книжную лавку. Пока другие женщины хихикали, рассматривая книги с пикантными рисунками и поглядывая на смущенных стражников, царевна спросила продавца, нет ли у него книги о несчастной любви со счастливым концом. Продавец задумался, а потом протянул девушке книгу сказок. Вначале Сефи-ханум хотела было возмутиться и сказать, что она уже давно не ребенок, но ее прервал взрыв хохота. Раскрасневшийся капитан стражи под шуточки и смех женщин пытался вырвать из рук щебечущих девушек ту самую книгу с нескромными картинками. Попытки увенчались успехом, утирая пот со лба, капитан вежливо, но очень настойчиво попросил женщин покинуть лавку. Сефи-ханум расплатилась за книгу и вышла со всеми.
Вначале она засунула книгу подальше, чтоб неудачная покупка не мозолила глаза. Но через пару дней, вечером выйдя на балкон, услыхала пение своего Соловья и решила сказки хоть просмотреть. Книжка пестрила историями о влюбленных и волшебстве. Но была там одна сказка о птице, долгое время жившей в клетке у одного купца. А вольный брат пленника подсказал ему претвориться мертвым и так выбраться из клетки. Эта сказка запала Сефи-ханум в душу, и в следующий свой поход в город девушка искала алхимика, способного сделать достаточно сильное сонное зелье, чтоб человек казался мертвым.
Поиски увенчались успехом. Алхимик был найден. Зелье было изготовлено, куплено и проверено на кошке. Царевна отнесла пузырек возлюбленному и рассказала о своем плане. Измир давно уже был в таком состоянии, что был готов согласиться на все, лишь бы выбраться из клетки. Поэтому, не раздумывая долго, он выпил пузырек и сразу же упал как подкошенный.
Через пару часов на свое любимое место для отдыха пришел падишах, хлопнул в ладоши и поуютней устроился на подушках в ожидании божественной музыки. Но музыка не зазвучала. Падишах хлопнул громче, потом еще громче, потом велел слуге сбегать и заставить Соловья петь. Но слуга вернулся лишь через час с печальной новостью. Любимый Соловей падишаха умер. Падишах сбегал сам посмотреть, позвал лекаря, визиря и еще толпу народа, но Соловей оставался так же мертв, как и раньше. Тогда падишах велел похоронить Соловья и объявить в стране трехдневный траур.
Когда за Измиром пришли могильщики, их поджидала у открытой клетки Сефи-ханум. Она рассказала им душещипательную историю о красивой традиции – оставлять усопшего человека в храме на день и еще одну ночь. Тогда его душа сможет оторваться от тела и покинуть мир в святом месте. Сама история не произвела на могильщиков никакого эффекта, но должный результат оказал мешочек с золотом. Бесспорно, лучший аргумент. Так что «мертвому» Измиру предоставлялось достаточно времени, чтобы прийти в себя в спокойной обстановке.
К счастью, могильщики сдержали данное слово, и все произошло как нельзя лучше.
Измир, оказавшись на свободе, нашел за городом тайник, который сделала для него Сефи-ханум. Достал оттуда деньги, договорился с тремя верными друзьями-наемниками и отправился за царевной. Выкрасть любимую было бы проще простого, если бы музыкант с друзьями руководствовались правилом «чем меньше на свете останется стражников, тем лучше». Но они всячески избегали стычек и кровопролития, потому что были пацифистами.
Но зато потом, как и положено, они все ускакали в закат.